Данилкины рассказы

Диагноз и лечение литературных запоров, колитов, поносов - через рецензию. Дорого

Игорь Шевелев

Лев Данилкин. Круговые объезды по кишкам нищего. - СПб.: Амфора, 2007, 288 с.

Книга имеет снайперский подзаголовок: "Вся русская литература 2006 года в одном путеводителе" и прицельную серию, в которой вышла: "читать [модно]". Литобозреватель культового среди модной молодежи издания Лев Данилкин отвешивает репутации наотмашь, фасует анализы в блестящую упаковку, дает понюхать. При ближайшем рассмотрении кое-что оказывается добавлено самим доктором. Знал бы он, что так бывает, когда пускался на дебют, что речь заводит далеко, с дискурса не соскочишь и так до конца и будешь перечислять блестки нового платья короля.

Гастроэнтерология литературы (см. название) делится у Данилкина по четырем типам пациентов. Это "юниоры" (от Захара Прилепина до Сергея Минаева), "Легионеры" (от "Адольфыча" до мастера Чень), "Гвардия" (от Славниковой до Слаповского) и "Номенклатура" (от Аксенова до Сорокина). Начинает он с плана местности: все, что не кал, то моча. Заканчивает аппендиксом пятой части, посвященной Максиму Кантору, имя которого в частотном словаре Данилкина лидирует с большим отрывом. Фраза: "Все-таки Прилепин не Платон и не Кантор" - производит впечатление.

Данилкин забавно пишет, и за это ему многое прощаешь. С какого-то момента прощать приходится все чаще. Хорошо читать Данилкина тому, кто ничего, кроме него, не читает. Но стоит открыть самих "взятых на анализ", как диву даешься, о ком это он? Едко пахучие рецензии, написанные для журнального формата, собранные в книгу, дают трудно выносимое амбре. Путеводитель Данилкина достигает цели: никого из описанных им читать не хочется. Кроме Максима Кантора, которого при встрече хочется уничтожить. Есть польза: приведены шесть десятков названий книг. Человек с печи перепишет в блокнот, а там, гляди, купит в книжной лавке. Когда хорошо написано, ведь не важно о чем. Речь не о книгах, о чем-то другом.

Данилкин, перепаханный Кантором, - это перистальтика нашего литературно-кишечного процесса. На очереди "Человек с яйцом" - данилкинская биография Проханова. Когда наружу лезут кишки проктолога - это сильное зрелище. Так что книга удалась, раздражение слизистой читателя гарантировано. Удаление литературных гланд через заднюю мысль рецензии - виртуозно. К авторской канторофагии в конце книги, - о друге истины и Платона, - читатель подходит уже готовым: наркоз, тампоны, заворот кишок.

Сергей Антоненко. Мормоны в России. Путь длиной в столетие. - М.: Родина, 2007, 304 с.

Церковь Иисуса Христа святых последних дней, известная у нас под именем мормонов, - явление, как оказалось, весьма интересное, если вникнуть в подробности. Мы-то знаем о них только со стороны многоженства (кстати, отмененного еще в конце XIX века). А там и священная "книга Мормона", написанная в жанре "альтернативной истории" о борьбе неких библейских народов "нефийцев" и "ламанийцев" за обладание с VI века до н.э. американским континентом. Там и нетривиальная биография основателя церкви Джозефа Смита-младшего (1805-1844), не очень образованного фермера из штата Нью-Йорк, который (как и его отец) был профессиональным кладоискателем, а в 1827 году "отыскал" золотые пластины древней "книги Мормона" и "перевел" ее на английский. За чрезмерную активность Смита арестовали (он еще и выдвинул себя в президенты Соединенных Штатов, обещая отменить рабство), а в тюрьме застрелили.

Самая большая тайна - это живучесть церкви мормонов. И Смит, и его преемники были отличными менеджерами, дело-то происходит в Америке. Мормоны отправились в пустынные места Скалистого Запада, основали нынешний Солт-Лейк-Сити и штат Юта, живут на десять лет дольше, чем в среднем по стране. Членов церкви в мире - 12 миллионов. Спонсируют генеалогические исследования, веря, что посмертную судьбу личности можно изменить с помощью его родственников. В России ими интересовались Толстой, Достоевский, Лесков. Есть русские мормоны и сейчас. В качестве курьеза можно отметить, что автор книги, заканчивая в свое время РГГУ, написал сочинение "Русь арийская". Широк русский человек, и мормонам есть место, и еще останется.

Андрей Бильжо. Анамнез. Правда о Петровиче. - М.: Гаятри, 2007, 328 с.

 

Карикатурный персонаж, придуманный художником Андреем Бильжо, - Петрович -становится поистине социальной силой. В Петербурге вышла на днях компьютерная игра "Петрович и все-все-все", на прохождение уровней которой требуется почти пять часов. Закончен десяток очередных мультипликационных роликов, сделанных по заказу МЧС: Петрович тушит пожары, борется с бедствиями, спасает детей на дорогах. Нелепое это существо всем своим видом продолжает комментировать на страницах газет текущие события в стране и мире. Того и гляди создаст партию, примет участие в выборах и возглавит страну.

Видимо, в преддверии всего этого Андрей Бильжо, как бывший врач-психиатр, выпустил книгу "Анамнез" и в ней проанализировал все стороны личности своего героя, который может выйти из-под контроля и зажить полной жизнью. "Происшествия" с Петровичем, вещи, окружавшие его начиная с 70-х годов, кумиры и любимые деятели культуры и политики, вроде Гагарина, Чубайса и Белки со Стрелкой, переписанные шедевры живописи. А чтобы прояснить историю болезни, Бильжо написал к своим картинкам небольшие рассказы.

 

 

Майя Кучерская. Бог дождя. Роман. - М.: Время, 2007, 320 с.

 

 

Автор культового "Современного патерика" и биографии великого князя Константина Павловича в ЖЗЛ Майя Кучерская написала "роман воспитания". Судя по датам, приведенным в конце книги, она взяла свою раннюю повесть десятилетней давности и переписала ее рукой мастера. Получилось поучительно - о переменах сознания студентки филфака, обратившейся в православную веру. Явление массовое, а вот описание его изнутри - единично.

Девичья влюбленность в духовника, разочарование, душевные муки и взросление - все показано с предельной исповедностью. Перед читателем почти дневник: внутренние монологи и переживания, мысли при чтении душеспасительной литературы, самоанализ и честное описание реакций на вхождение в "инаковый" мир церкви. И все это на фоне личной драмы при столкновении с реальными церковными людьми. Те, кто читал "Современный патерик", знают, как Майе Кучерской удается соединить парадокс личной веры с трезвым взглядом на то, что не поддается внешней оценке в нынешней религиозности.

Можно перефразировать слова Пушкина: верующий, прости Господи, должен быть глуповатым. Когда это не так, получается художественный роман, граничащий с социологической точностью "полевого исследования".

 

 

Алла Боссарт.

Google. Отражения. Роман-глюк. - М.: Время, 2007, 352 с.

 

Известная журналистка Алла Боссарт стала в последнее время не менее известной и умелой писательницей. Ее книги отличаются изощренным сюжетом. А степень свободы письма приближается к предельной для сохранения самого понятия романа. Не случайно, выступая на вечере Василия Аксенова, посвященного выходу его романа "Редкие земли", муж Аллы Боссарт, поэт-правдоруб Игорь Иртеньев, заметил, что не один лишь Василий Павлович включает в прозаическое сочинение стихи - Боссарт тоже. Жанр "романа-глюка" оправдывает и это соединение.

Ведь чем хорош Google как бесконечность? Ты видишь мир целиком в не связанных друг с другом фрагментах. Со стороны - бред. Но изнутри все накрепко держится мгновенным интересом, который подключает тебя к этой сети. Жизнь, если вглядеться, фрагментарна: отдых с детьми в Гаграх, там же будет гражданская война, кто-то эмигрировал, но жизнь есть и за океаном, а надо всем движутся созвездия и зодиаки, поэты, гусары, воспитатель детей Хирон, наш римский приятель Марик Красс. Алла Боссарт сочинила небольшой симфонический роман, озорной, стозевный и лаяй. Читать более чем интересно.

Первая | Генеральный каталог | Библиография | Светская жизнь | Книжный угол | Автопортрет в интерьере | Проза | Книги и альбомы | Хронограф | Портреты, беседы, монологи | Путешествия | Статьи | Дневник похождений