1461.Интервью с Гавальда (МН, 2007, №26)

Игорь Шевелев

Гавальда Анна с книгой

Как написать бестселлер

Любимая писательница Саркози и Руайяль приехала в Москву за своим героем.

Пути славы неисповедимы. Уже первый сборник новелл француженки Анны Гавальда, который вначале отказались печатать несколько издательств, снискал необычайный успех у читателей и критиков, и был переведен на 30 языков. Следующие два ее романа по сей день занимают первые строчки бестселлеров, в том числе и в России. Только что вышел на экраны фильм Клода Бери по ее роману "Просто вместе". Слава ее подобна нарастающей лавине. 36-летняя писательница приезжала на несколько дней в Москву вослед герою нового романа, который по издательским планам должен появиться на парижских прилавках в начале осени.

МН: Анна, что чувствует автор, который каждой следующей книгой должен подтверждать свой успех?

Гавальда: Моя проблема в том, что я вообще никогда в нем не уверена. Успех вызывает у меня тревогу: а ну, как я не смогу его повторить, и читатель наверняка отвернется от меня? С другой стороны, сомневающиеся люди мне ближе, чем уверенные в себе и ни в чем не сомневающиеся. В общем, каждую книгу я начинаю с нуля, как дебютантка. Когда я жалуюсь на это, то, поскольку бабушка у меня русского происхождения, мне говорят: «А ты не расчесывай свою славянскую душу!» Но проблема и в другом. Предыдущий роман был полон оптимизма и поэтому имел феноменальный успех, - только во Франции продали более двух миллионов экземпляров. На его фоне книга, которую я пишу сейчас, серьезнее и печальней. Ее герой - архитектор, приближающийся к 50-летнему рубежу, к тому моменту, когда надо ответить на вопрос: "а почему в жизни сложилось все не так, как хотелось?" Я высказала свои сомнения издателю, но он ответил, что, если продаст всего два экземпляра, то не будет меня меньше любить. Я подумала, что один экземпляр наверняка купит мой папа, а другой - мама.

МН: А о чем ваш новый роман?

Гавальда: Ну, тема, конечно, революционная: история мужчины, влюбившегося в женщину. В Париже у него архитектурное агентство, а по делам службы он приезжает в Москву, чтобы следить за ходом строительства большого торгового центра в одном из новых районов. Здесь у него возникают проблемы, например, со стройплощадки бесследно исчезает техника, строительные краны. Я все придумала и приехала сюда, чтобы посмотреть на месте, не много ли глупостей присочинила.

МН: Вы думаете, что Москва это то место, где по ночам исчезает строительная техника?

Гавальда: Нет, конечно, это может происходить всюду. Просто я хотела побывать в Москве, и отправила на разведку своего героя. Во время работы над романом я интересовалась темой строительства. Могу вас утешить: коррупция в этой сфере универсальна и происходит во всем мире. Во Франции крупнейшие строительные корпорации процветают, несмотря на скандалы. У моего героя, действительно, здесь проблемы, но Россия такая страна, где тут же находится и утешение.

МН: А издатель не пытается "не в службу, а в дружбу" заказать вам нужный финал романа?

Гавальда: Да я сама не знаю финала. Я и пишу для того, чтоб узнать, чем дело кончилось. Когда я слышала такое от других, я была уверена, что это кокетство. А теперь поняла, что так и есть. Если персонаж живой, то он сильнее автора. Я не всегда знаю, что будет с ними завтра. Иногда мне не нравится то, что они делают. Но если бы они были безвольными, мне бы это нравилось еще меньше. Может, герой романа останется в России до конца своих дней, кто его знает.

«Нежный Уэльбек» и «babushka» из «Анны Карениной»

МН: Наверное, русская бабушка привила вам любовь и к русской литературе?

Гавальда: Ну, это только так говорится "babushka". На самом деле, прабабушка. Это одна из ветвей нашей семьи - по фамилии Фульда, они были ювелирами в Москве и в Петербурге, и даже упоминаются в «Анне Карениной» в сцене свадьбы Левина и Кити. Поэтому, что касается русской литературы, то я только ее и читаю. Сейчас в изголовье у меня толстый том чеховских рассказов. Читать его по вечерам для меня так же естественно, как чаевничать. Сейчас Чехов, потом кто-то другой. Я думаю, что русским повезло, если таких писателей вы читаете со школы. Они и забавнее, и душевно щедрее, чем Жан-Жак Руссо.

МН: Вас часто называют "новой Франсуазой Саган", вам это не претит?

Гавальда: Для меня подобное сравнение большая честь. Я люблю ее элегантные, легкие книги, в которых скрыта большая глубина. И еще она мне нравится как человек, никогда не воспринимавший себя всерьез. Когда она умерла, журнал Elle заказал мне статью. А потом позвонил ее сын и попросил зачитать этот текст в церкви, где было ее поминовение. Это в церкви святого Роха, где прощаются со всеми людьми искусства. Там были ее близкие, друзья, родственники, то есть, по сути, герои ее книг. Я так переволновалась, что скомкала куски текста, потом, спускаясь с кафедры, налетела сослепу на священника. На другой день я получила письмо от ее лучшей подруги, в котором та написала, что я очень похожа на Франсуазу, - такая же раздолбайка. Для меня это было как Орден Почетного легиона. Издатель, я думаю, недоволен, что я не такая транжира, как она, и поэтому у меня нет необходимости выпускать, как она, каждый год по роману. И, конечно, он мог бы только мечтать, чтобы я играла в казино как Франсуаза Саган.

МН: Так, может, в вас есть коммерческая жилка?

Гавальда: Отнюдь. В бизнесе я даже не ноль, а три нуля. С деньгами у меня сложные отношения. Я заработала на книгах немалые деньги, но не хочу никуда их помещать, чтобы те приносили новые деньги. Я считаю, что в этом какая-то социальная несправедливость.

МН: Возвращаясь к вашим героям, есть ли у них прототипы и вообще насколько они реальны?

Гавальда: Удовольствие, получаемое мной от писательства, заключается в выдумывании. У меня в парижской квартире три комнаты. В одной я пишу, в другой дочка с утра до вечера играет в Playmobil, в третьей сын играет на компьютере в «The sims». Однажды сын сказал: ты не думаешь, что мы занимаемся одним делом, - каждый играет в свои игры? Что до прототипов, то их нет. Конечно, меня вдохновляют какие-то люди и события, но потом я смешиваю все до неузнаваемости. А выдумав персонажей, вдруг замечаю, что это именно те люди, которых я хотела бы встретить в своей жизни, но, увы, их нет.

МН: Ваши книги переводят на три с лишним десятка языков. Вы общаетесь со своими переводчиками?

Гавальда: Общаюсь, даю им свой электронный адрес. Сейчас предложу им две версии нового романа, - адаптированную и обычную. Не для того, чтобы облегчить работу, а чтобы сотрудничать по ходу дела. Однажды общалась со своей японской переводчицей. В начале романа было посвящение моей сестре Марианне. Переводчица спросила, это старшая сестра или младшая? Дело в том, что по-японски это тогда будут два разных текста. Ого, подумала я, кажется, нам предстоит большая совместная работа.

МН: Вас еще любят называть "нежным Уэльбеком", как вы это воспринимаете?

Гавальда: Что вы, Уэльбек гораздо более серьезный писатель, чем я. Я по сравнению с ним легковесна. Уэльбек получил известность как ярый борец с капитализмом. Тем не менее, он живет в Ирландии, чтобы платить меньше налогов. Я - писательница поверхностная, блондиночка, одним словом, но все же налоги плачу, как полагается. Конечно, ему, прекрасному писателю, плевать на мою легкую иронию. Думаю, что через полвека вспоминать будут не Анну Гавальда, а Уэльбека. Но на это наплевать уже мне.

МН: Ваша небольшая повесть "35 кило надежды" сразу возглавила списки бестселлеров, в том числе и в России, где ее, как и остальные ваши книги, выпустило издательство «Флюид». О чем она?

Гавальда: Когда я была учительницей французского языка, у меня был жуткий ученик. И я к нему относилась соответствующе. Однажды он явился в школу с потрясающим макетом знаменитого "Титаника". Чтобы сделать такое, надо было трудиться сотни часов. Впервые я видела его с горящими глазами. Я попросила его принести все свои модели, и мы устроили в школе выставку. Самый плохой ученик стал самым популярным. Книгу я написала в честь его и всех тех, чьих талантов в школе не замечают.

МН: Как вы оценили недавние президентские выборы во Франции?

Гавальда: К счастью, я далека от политики. Я строю воздушные замки, а не реальность. Николя Саркози использовал в своей кампании заглавие моей книги "Вместе - это всё". У него слоган был "Вместе - все возможно". От людей в его предвыборном штабе я знаю, что они взяли именно мою книгу. И тут же ко мне обратились представители штаба Сеголен Руайяль, чтобы я приняла участие и в ее кампании. Забавно, что два совершенно разных политика и человека пытались меня использовать. Я достаточно спокойно отношусь к обоим. Когда вышел мой первый сборник рассказов, в правой "Фигаро" появилась статья, что вот, наконец, есть автор, что пишет о буржуазии всерьез и, не издеваясь. В тот же день в левой "Юманите" вышла рецензия, что вот, наконец, автор, так искренне говорящий о маленьком человеке. Я понимала, что такое трогательное согласие не может длиться долго, - нельзя быть писателем, который устраивает всех. Но на какой-то момент возгордилась. Не за себя, конечно, за своих персонажей.

МН: Как вы думаете, кто эти миллионы ваших читателей?

Гавальда: Во-первых, конечно, читательниц. Хотя лучшие письма я получала от мужчин. Когда вышла книга "Я его любила", пришло анонимное письмо, там было только имя, мужчина писал: "спасибо вам, завтра моя жизнь изменится". Может, его жена благодарности ко мне не испытывала. Что до возраста, то он - от 15 до 75. Очень часто, когда я надписываю книги, ко мне подходят дочка, мама и бабушка. И благодарят, что прочли книгу вместе, потом обсуждали ее, и это их сблизило. Конечно, приятно.

МН: Чем накатила на вас Москва?

Гавальда: Для первого раза я была здесь очень мало. Меня взяла под крыло мой редактор Татьяна. Она сводила меня к Ленину. Это потрясающе, можно писать рассказ. В Кремль мы так и не попали. Три раза обошли вокруг, но внутрь не проникли. Придется приезжать специально. Ну, и, конечно, взять сюда детей.