День труда

Год погоды. 10 июня

10 июня. В Париже дикая жара и влажность, и первые умершие от нее. В Москве дожди и холод, и первые пришедшие от них в разум. А, может, все наоборот, какая разница. От перемены мест в природе люди не меняются. И от перемен во времени тоже, разве что Никита гусятник ныне празднует день рождения Дональда Дака, а о том, что рожать на хлебной ниве, где колосится рожь, это к добру как ребенка, так и роженицы, - давно уже не слыхать.

Что лучше, джаз или соловьи, - предаешься размышлению на пустую после сна или легкой выпивки башку. Лучше – пустая башка. Долго глядишь, как тетка в плаще и с пакетом в руках быстро семенит по мокрому асфальту. Куда спешить? Впрочем, еще кто-то пробежал. Ну, это малец, понятно. А, может, им холодно, кто знает. Или опасаются, что дождь опять пойдет и их прихватит.

Лето, худо-бедно, но встало. Деревья, небо, солнце, дождь, трава, можно ходить по улице без пальто, сидеть на скамейке, в частном магазине на углу продается мягкая водка из Черноголовки, где еще так вольно дышит человек? Некоторые пробуют и на богомолье ходить, не все, правда, возвращаются. Говорят, скоро будет гражданское общество, так вообще ходи, куда хочешь.

У одних сизое небо вызывает тоску и желание немедленного побега в какой-нибудь Крым и Анталию, у других – неясное удовольствие от полного соответствия с сосредоточенностью на себе. Тогда человек, которому некуда приложиться, чувствует себя умнее и крепче, как вкопанный в землю столб. Понятно, что погода и обстоятельства переменятся, но хоть сегодня стоишь. Выглянешь в окно, не предстоит ли глобального потепления, понюхаешь воздух и, удовлетворенный, как крыса, ныряешь назад в свои книги и записи.

Снаружи ощущается какой-то парализующий укол в затылок. На всякий случай, незаметно выскользнул на улицу. Нет, приехала машина для мусора, тяжело развернулась, чтобы не задеть легковушку, стала грузить контейнеры. Другой грузовик сбросил на территорию детского сада кучу чернозема, будут приводить в порядок территорию. Пикап затормозил перед аркой, пропуская во двор сначала одну иномарку, которая поехала налево, потом другую, которая, подождав, пока проедет пикап, повернула направо. Над дальней башней небо совсем уже почернело, но дождя пока нет. Откуда же это чувство висящего над всем страха и изъятости из жизни? Году в семидесятом была такая же ломка после всяких надежд с упором в гебистскую стенку. Многие оказались в психушке, начали спиваться, поверили в Бога.

Теперь надо бы окопаться, но еще не понятно, где. Ветер треплет деревья. Листья льются с берез и осин. На шоссе опять авария. Машины едут медленно, растянулись на километр. Это не в час пик и в сторону пригорода, когда все едут в город. Желтая машина ремонтников колдует во дворе с трубами горячей воды. Телевизор прихлебывает картинку с речью дикторов, пытаясь разогнать тоску, кажется, безуспешно. Иных занятий, впрочем, нет.

Остается одна трансценденция, но тут большой вопрос: как вывести ее из наличествующей погоды. Разве что подпрыгнув. Один его знакомый завел собаку. Другой купил диван в полкомнаты и компьютер с большим экраном.

Первая | Библиография | Светская жизнь | Книжный угол | Автопортрет в интерьере | Проза | Книги и альбомы | Хронограф | Портреты, беседы, монологи | Путешествия | Статьи | Гостевая книга