Мученик Вавила и три отрока

Год погоды. 17 сентября

17 сентября. Погода исчезает, как дым, как жизнь. Даже дни рождения не можешь запомнить. Вроде бы когда-то шел снег в этот день, а в другой раз ходили в майках и сарафанах, выходили в подлесок недалеко от дома после угощения, было душно, жарко, арбуз не помогал, так хотелось пить, а потом потели еще больше. На самом деле, пасмурно, прохладно, дует ветер, дождь где-то неподалеку спрятался, еще не видно, но выскочит, чтобы наверняка. А к выходным, успокаивают, чтобы не падали духом, обязательно потеплеет. Никто не верит, но и всерьез не расстраивается. Типа, пройдет и это. Одна забота, молиться неопалимой купине, чтобы пожаров не было. Вилами в стог тычут, проверяют, не спрятался ли внутри партизан или террорист, который ночью все это и подожжет. Кругом неуловимые мстители. Сам втайне задумываешься, не податься ли в лес, чтобы ходить с карательными рейдами, людишек пугать, а то самому пугаться слишком уж надоело.

Птиц не слышно давно, одни мусоросборщики, да иногда дети пищат. Скоро ветер окончательно запоет, пока что трясет термометр на балконе, да облака перегоняет, как овец, туда-сюда. И машина грузовая с овощами и фруктами около подъезда встала, - мятые дыни и помидоры с лотка продает. Домохозяйки выстроились друг другу в затылок, детишки плачут, за рукав теребят, а у теток в руках отобранные желтые дыни, кто-то наверняка уже купил, попробовал и за новыми встал. Никто не понимает, что нынче сытая пора, нужно по организму витамины распределить вровень.

На какую-то минуту солнце вышло из-за чернеющих туч, и стала виднее общая убогость окружающей жизни: все эти блочные дома, выстроенные как холостой выстрел в небо, чахлые молодые деревца с листьями еще зелеными, но, вроде жести, неживыми, треплемыми ветром. Что-то слетело с верхних этажей, пропластавшись мимо окон, как темная птица. И опять все заволокло серой пеленой обыденности спального района. Тут бы и жить, не выбираясь в пустопорожнюю чепуху центральных улиц. Да, видать, не судьба. Без маеты не обойтись. Придется разменяться на мелочь чужих взглядов, разговоров. Главное, что не за что уцепиться, сосредоточиться. Если бы не смерть, то вообще превратился бы в пыль. Только за нее ухватишься и протрезвеешь.

Солнце какое-то странное было, боковое, посреди дня, а как на закате, смотрело исподлобья. Так и дождь пошел при необычном освещении, да быстро и закончился. Пока дождь шел, ветер стих, но потом опять задул. Окно затрещало, распахнулось, двери захлопали по всему дому, занавески надулись пузырем, что-то упало на пол, все развлечение.

Кто кормится с земли, тот сейчас сено ворошит, да осторожно, чтобы ветром не разнесло, дождем не вымочило. А кто с ума кормится, тот мысли ворошит, перетряхивает, коробочки вкладывает от моли, готовится к зиме. Чем меньше хозяйство, тем оно дороже, ближе сердцу. К старости вообще только и будешь что перебирать, там капустки пожуешь, здесь творожку. Вот он уж и с самолета смотрел на землю под облаками, и из космоса, а погоду так и не понял, не ухватил смысла. Может, оно и лучше, что все проходит. Главное, углы подоткнуть, чтобы тепло не выходило, затаиться и дышать.

Первая | Генеральный каталог | Библиография | Светская жизнь | Книжный угол | Автопортрет в интерьере | Проза | Книги и альбомы | Хронограф | Портреты, беседы, монологи | Путешествия | Статьи | Гостевая книга